К.
в проёмах школы, съеденной скотом,
так это всё и кончилось потом,
освоилось и заново взялось
из тех же перепонок и волос
так мало помнят, портят адреса,
когда последний катер отнялся,
не отзываясь, как ни глубоко б,
и высосаны цифры на майкоп
как здесь корнилов вынутым лежал,
вскипает кошка, тысячею жал
окружена одна среди камней,
но в сумерках нет и пятна по ней
республики смертельная луна,
над каждой азс по одному
как глупая читает имена,
не нужные отсюда никому
непонятые мальчики твои
спят ниже дамбы, еле утеплясь,
плечо к плечу, прости и повтори,
и прочь ступай, хотя какая связь
нет сил от звёзд, меняющихся вдруг,
но всё стеченье тела, кровный стук,
свеченье кожи, прочерки резни
ещё случайней, чем сошлись они
который час, река теряет счёт
в тугом песке, ваши лекарства, вы забыли
качается на привязи ещё,
насколько остаётся сигарет
насколько неизвестно вдалеке,
кто собирает в плёвком ивняке
воздушный ил, ночное вещество
для угольного сердца твоего
Дмитрий Гаричев.