Анализ текста: Семантика и образы

Чернозобые травы с шелестящей губой,
невинные меченосцы, медонос, рокамболь,
выскользнув через ночь,
обгоняют попаленный клинок,
но едва пошерстишь их по слогам,
а не целый рой,
выясняется аспидный прогал,
растушовка брошенных наспех швов,
черная запись, гарь.

Травы и твари их, рвань-покров,
кто раздели здесь темное существо?
Профиль агнца, цербера, кто-то из петушиных,
не то разули какую-то шиксу
или вышедшего из золотых ворот
субчика от ершистых?

Может стать, сбывали в растопку
топот давно прошедших рот,
ящик от макарон,
или нечитанную подшивку
тысячи и одной историй,
меж которых сошлось с золой –
сочинение, как здесь разверзлось зло?

Отгадай теперь по осколкам,
что выкатились за скобки, в копоть –
и по травам, вдетым в траурные нашивки
и ранжированным все шире,
кто, зачем, как смело?
По соцветьям дыма в антаблементах
тисов, эвкалиптов, летучих лисов,
страстотерпцев и прочих остролистов,
отрешенных все выше к безупречным…

И когда за ночной стеной
что-нибудь все время пересыпают –
то ли планы в песок, то ли бремя
утомившихся белых – в ноль,
заплетают в новости – ленту палых,
сыпь – в испанку,
или две пропажи – в четыре пропажи,
и никто ничуть не остынет…
Как не сбить из этого самопала
огнедышащую за переборкой пустыню?

Юлия Кокошко.