Когда умертвие, чуть оробев,
стоит на цыпочках в дверном проёме
и нервно светит розоватым глазом
в тот угол комнаты, где на часах
всегда двойные числа, ты идёшь
и молча раздвигаешь занавески,
и чёрный луч земли через окно
всё заливает первобытной сажей.
И ни холодный стук живых сердец,
ни гулкий вой криптидов за стеною
не сможет этой темноте внушить,
что мысль, остановившись перед ней,
ничуть не больше потеряла силы,
чем океан, отхлынувший на миг.
Олег Петров.