Лоскутки циновки и черные субстанции

эти дни похожи на лоскутки
истлевшей циновки на фестивале в пустыне блэк-рок, невада
она целуется так, будто мимо проносятся крылья большого мутировавшего журавля
в воздушном галопе бьющего пыль, готового нас унести
под звуки, исследующие собственную эластичность: искаженный
растянутый шепот
кашель, вздох, свист винтов, арфы рингтонов на сухопутных ночных этажах
в пролетах которых вьются близкие вещи, застилающие глаза

она целуется в красных песках кызылкум
в эти дни похожие на лоскутки

ты целуешься как менеджер по продажам
коллапсирующих звезд, червоточин:
если у вас заканчивается темнота
где вы покупаете новую? наша субстанция из
углеродных наноструктур – самая черная из веществ
она поглощает 99,9 % всех излучений: внешний свет, микро- и радиоволны
пропадают в ее черном-черном провале, в скважине сверхничего
сколько злотых вы готовы отдать за наш вантаблэк?
сколько евро за носорога, ноздрями широкими выдыхающего плотную темноту?

сигналы цикад, сотовых вышек схлопываются наконец двухмерностью черноты
сладкий бездонный мрак сонное тело глодает теплым пиаром, синтепоновой глухотой

сколько рублей за то, чтобы не отразиться обратно?
под 41-го камуфляжные сетки
осколков прилавки

я целуюсь как сотрудник гелиево-водородный
почти незаметно
лазерный дальномер, сверкающий индикатор
в голубых кроссовках оплывая как воск
все ради того, чтобы собрать доказательства, что мы уже не там
где думаем, не на той
планете, не под той
маркой, не в том
конденсате

Екатерина Захаркив.