Определенные звуки ночи
определенные звуки ночи оказываются привязаны ко времени другого порядка. ощущая октябрь как стекло или невидимый слой в коллаже, не уронить в ночь, не пытаться уничтожить случайно. удар и шорох: лишенное пауз, дерево остановится, стихнет в месте хранения форм, начинающих ткать собственное время. доступный фильтр для искажения основ темноты: сброшенные предметы, посмертное путешествие архипелагов, не возвративших цвета. вещное напряжение оболочки. как бы изнутри проворачивая возможное восстановление каждого отрезка тишины, закрыть эту сторону шара, чтобы увидеть и снова проверить прозрачность. здесь по свойству животного хрусталя каждый предмет передан и оставлен. вне — только колебания, дрожь существа, избежавшего любой формы крепления в памяти.
легкость ритма, лавирующего сквозь
- другой ритм — частоту гравитации.
если бы можно было представить себе извлеченное состояние времени до упавших вещей, до обретения веса всего, как бы тогда относились притча и пропасть, форзац и формула? как бы встречаясь с ответом, вскрывая очередное устройство покоя, держаться за нить, рассекшую каждую из последовательностей. можно представить: вневременное старание света остаться печатью, старание ритма избавиться от тесных условий продления —
изможденное согласие с отводящим,
так, от удара памяти не искры, но снова память.
Анна Родионова.