ШКОЛА

подростки, читающие «общество спектакля»
я говорю: «не поздно ли?»
они отвечают: «нет. Сейчас на часах шесть»

сентябрь. кровеносные системы школы
в роще берёзовой исправительной колонии.
в кабинете биологии заформалиненные тельца крыс
мышка мёртвая сорванного государства.

лег головой в листву. на груди — сухие цветы бессмертника.
на языке — сокровища чёрные русского формализма.
в роще солнечной паук одевает пути
на лёгкие ветви. и учитель
в крапинках крови оседает внезапно.

я открываю глаза и вижу: большое сердце дети посыпают землей
туман от книг расходится.
белые сумерки. первая сигарета.
в обнимку с девочками в дымном шаре
мы заперты. макулатура
вздымается вверх. чёрная пена
типографских шрифтов от рождества христова.

порванный рот государственного телевидения.
серые кишки независимой печати
мёртвые полицейские в кабинете биологии на открытом
уроке закутанные в хлипкую шерсть.
долгие колонны очередей по дороге домой:
что в них умалчивается?

красная листва, жёлтая… детское тело и щит
кричит внезапно.
уедем отсюда. но нет
здесь вокзала. я ударяюсь о стены.
тело вспарывает проволока,
обволакивают километры пищевой пленки.

в глубине местных искусств спят мясные кураторы,
сшитые из свинины, приправленные говядиной
на перемене в безвременье целуют член директора

зданье школы покрытое легкой чешуей качается на ветру
сарайчик, передвижной балаганчик
у каждого сердца скрытый за корешками книг,
институтом семьи и собственности
против читателя
против тебя,
вообще человека,
выпирающий пламенем,
изрекающий только
ложь, ложь, ложь.

Галина Рымбу.