Воспоминания о юности и встрече с Дмитрием Волчеком

Однажды, когда ты будешь старым
И красота твоя поблёкнет,
Ты устроишь приём в своём калифорнийском доме.

На стенах твоей гостиной будут висеть картины Люсьена Фрейда,
Нео Рауха и Трейси Эмин
Вперемежку с дипломами королевских академий,
Фотографиями свадеб, крестин и прощаний.

На твой юбилей соберутся
Ученики, поклонники, дети и внуки.

Зайдёт разговор о прошлом,
О твоих достижениях, о твоей немеркнущей славе.

И одна шаловливая внучка,
Присев на твоё колено, спросит:

А правда ли, что твоим другом был Дмитрий Волчек?

И ты, помолчав, ей расскажешь:

Да, мы встретились на побережье, недалеко от Рима,
В тот год, когда Хиллари Клинтон стала первой женщиной-президентом.
Я приехал из Сакраменто на каникулы в Европу,
Мне было тогда девятнадцать,
И я был пуст и душист, как роза

Меня увлекали этруски,
Я бродил по их подземным гробницам
В некрополе Монтероцци,
Часами стоял перед крылатыми конями в Тарквинском музее,
Так что служители меня узнавали и угощали печеньем

Однажды, под вечер, когда я шёл к себе в хостел,
Мне захотелось выпить лимончелло,
А за стойкой бара сидел Дмитрий Волчек,
Словно меня поджидая

У него было много денег,
И он предложил мне граппы
Из странной бутылки, похожей на грушу

Мы пили с ним до утра,
Говорили о тайнах этрусков,
Неизвестно откуда пришедших и куда-то пропавших,
Об их погребальных урнах,
О гробнице быков, гробнице львиц, гробнице щитов и кресел

От граппы и мыслей о смерти
Я потерял и рассудок, и осторожность

В кромешной тьме мы вышли на берег Тирренского моря,
Он обнял меня и стал расстёгивать джинсы,
А потом опустился передо мной на землю

А как он сосал, хорошо ли? — спросит, зевая, внучка,
сидящая на твоём колене

И ты расскажешь ей правду:

О нет, он сосал неумело
сосал, как пьяный сапожник
я 40 минут не мог кончить

вот тут
тут
и даже тут
до сих пор остались
следы его блядских зубов

Дмитрий Волчек.