черепаховый рай
и двунадесятая речь,
сквозь одуванчики медленно смотрит смерть
и с расстояния в полруки и холста
чтобы смеяться потом смогла
лишь одна из ста.
лишняя, с липовой головой,
с губами во льду – в меду,
как медведицы краем поля бредут
сквозь темноту,
скованные темнотой,
в те края, что ловят их по одной,
где по дням как пух с одуванчиков он сдувал
и в лицо никого из них не узнавал,
и за руки выводил на свет
между речью и речью
и между да и нет
и от земли невидим, и от стекла вблизи,
сквозь одуванчики голос его сквозит
Галина Ермошина.